МАРК ВАЛЕРИЙ МАРЦИАЛ • ПЕРЕВОДЫ И МАТЕРИАЛЫ
L. IL. IIL. IIIL. IVL. VL. VIL. VIIL. VIIIL. IXL. XL. XIL. XIIL. XIIIL. XIVL. DE SPECT.

epigrammaton l. ii lix


LVIII ←  → LX

Mica vocor, quid sim cernis – cenatio parva;
ex me Caesareum prospicis, ecce, tholum.
Frange toros, pete vina, rosas cape, tinguere nardo –
ipse iubet mortis te meminisse deus.

Петровский Ф. А.


«Крошкой» зовусь я, столовая малая. Милости просим!
Виден в окошко мое Цезарев купол — смотри.
Розы бери, развались, пей вино, умащайся ты нардом —
повелевает сам бог помнить о смерти тебе.

Впервые: Петровский Ф. А., «Марциал. Эпиграммы», М., 1968, с. 77.


Это надпись для столовой, сочиненная для кого-нибудь из патронов Марциала.


2. Цезарев купол — вероятно, мавзолей Августа в северной части Марсова поля.

Север Г. М.


Крошкой зовусь, посмотри — я маленький зал для обедов;
виден в окошко мое Цезарев купол — взгляни!
Требуй вина, развались, бери с умащеньями розы —
повелевает сам бог помнить о смерти тебе.

Эпиграмма — одна из немногих у Марциала ἔκφρᾰσις, описаний какого-л. предмета или места. Возможно, написана для надписи ко входу в эту столовую у кого-нибудь из друзей Марциала; такие таблички-надписи (tituli) со стихами или цитатами, крепившиеся при входе в главные помещения римского дома, были очень популярны.


1. Зал для обедов. Cenatio («столовая, обеденный зал»). Второстепенное обеденное помещение. Использовалось, как правило, не для званых обедов, а для домашних трапез, либо для застолий в «своем» кругу близких друзей. В таких столовых трапезы могли проводиться сидя за столом, в отличие от триклиния, где обеденные ложа были обязательны.

2. Цезарев купол. Caesareus... tholus. Очевидно, мавзолей Августа, в северной части Марсова поля. О нем же V LXIV 5. Со времени своей постройки в 28 до н.э. до постройки Домицианом храма Флавиев (IX I 8) являлся усыпальницей императоров (ср. коннотацию в ст. 4).

3. Развались. Toros frangere (ломать валики). Здесь torus значит валик на который опирались левым локтем возлежа на обеденном ложе; frangere torum (≈ «плющить валик») соответственно «развалиться на обеденном ложе облокотившись на валик». В сохранившейся литературе больше нигде не встречается; либо ограниченный узус, либо неологизм Марциала. Тж. в IV VIII 6, torus в этом значении тж. в XIV CXXXVI 2.

3. С умащеньями розы. О традиции застольных венков и умащения ароматическим маслом. На званом обеде вокруг стола рассыпались свежие цветы; пирующие надевали венки и умащали волосы ароматическим маслом (Плиний в XIII I упоминает 8 видов ароматических масел, но чаще всего использовалось масло нарда восточного). Венки и гирлянды сплетались из мягкого ароматного липового луба, и украшались живыми цветами, чаще всего розами. Розы и нард — устойчивая ассоциация с [торжественным] застольем; ср. у Горация. Ср. III LXVIII 5, V LXIV 3, X XX 20, XIII LI 1. ○ Гораций, «Оды» I IV 1—3:

Что за стройный, в венке розовом, мальчик твой,
нардом сладким омыт, держит в объятьях стан
в гроте, Пирра, прелестном?..

Гораций, «Оды» III XIX 7—22:

(7) В чьем дому попируем мы...
(9) Дай же, мальчик, вина скорей...
(22) Сыпь же розы щедрей!..

Гораций, «Оды» III XXIX 1—5:

...Тебе давно
храню, не тронув, с легким вином кувшин
и роз цветы; и из орехов
масло тебе, Меценат, на кудри
уже отжато...

(Меценат. Г. Цильний Меценат; римский государственный деятель. Покровитель искусств. Имя Мецената как покровителя искусств, в частности поэзии, сделалось нарицательным. Роз цветы... масло. Для украшения и умащения за столом.)

Гораций, «Эподы» XIII 6—9:

(6) Достань вина...
(8) Ахеменидского нас
радует нарда струя...

(Ахеменидского. Персидского, или парфянского; по имени Ахемена, древнего вождя союза персидских племен.)

Овидий, «Фасты» V 335—339:

Все за столами себе венками виски оплетают,
всюду на светлых столах видны покровы из роз;
и собутыльники тут, заплетя себе волосы лыком,
пляшут и без толку все чистое тянут вино...

Петроний, LXV (2):

Успокоенный этой речью, я вернулся на ложе, и, весьма изумляясь, стал наблюдать за входящим Габинной. Он, уже пьяный, положив руку на плечи жене, увитый венками, с благовоньями текущими со лба на глаза, расположился на преторском месте и немедленно потребовал вина и теплой воды...

(Увитый венками, с благовоньями текущими со лба на глаза. Т.к. только что был на другом застолье. Преторском месте. Нижнее место на среднем ложе (imus in medio) в триклинии называлось «консульским» (locus consularis). Плутарх замечает, что это место предназначалось для консула потому, что здесь было удобнее подойти к нему (между ложем и стеной) не привлекая внимания по какому-л. срочному государственному делу («Застольные беседы» I 3), поэтому в провинциях это место также называли «преторским» (locus praetorius) — по названию «претор» (магистрат исполняющий судебно-прокурорские функции; высшая судебная должность).)

3. Умащеньями. Nardus; νάρδος (нард). 1) Название нескольких благовонных растений; восточный нард (Spica nardi), галльский нард (Valeriana celtica), и др. 2) Нардовое масло, нардовый бальзам.

4. Бог. Здесь Август, обожествленный после смерти, который воздвиг Мавзолей (ст. 2).

4. Помнить о смерти. Референция к известной фразе memento mori (помни о смерти), восходящей к традиции триумфальных шествий. За спиной военачальника-триумфатора ставили раба, который должен был периодически оглашать триумфатору напоминание, что несмотря на свою текущую славу тот 1) остается простым смертным, и поэтому 2) может расстаться с жизнью в любой момент. Засвидетельствованный вариант такой реплики-напоминания: Respice post te! Hominem te memento! («Обернись! Помни, что ты — человек!»). Впоследствии фраза приобрела ассоциацию с положением эпикуреизма «живи так будто каждый день жизни — последний» (т.е. человек смертен, и смертен внезапно; неизвестно сможешь ли ты дожить до завтрашнего дня), с экспликацией «будем вкушать жизнь, пока живем». Последняя излагалась формулой «цветы нужно собрать до того как они увянут» (из которой, в частности, выводится известное «carpe diem» Горация — обрывай день как лепесток еще не осыпавшегося цветка). Эпикурейцы вкладывали в это положение следующий смысл: когда неложно осознаешь, что смерть может случиться в любой момент: 1) пустая, на первый взгляд «значимая» ежедневная суета, переживания, эмоциональные привязанности отойдут и перестанут потреблять время, силы, жизненную энергию; 2) каждый следующий день будет восприниматься как [неожиданный] дар, и будет еще благостнее сегодняшнего. В Риме I в. до н.э. — I в. эпикуреизм пользовался большой популярностью; однако трактовался «плоско», с отличиями от оригинального толкования самим Эпикуром и его непосредственными последователями; соответственно принцип «memento mori» в среде «золотой молодежи», «образованных кругов», «литературной элиты» интерпретировался таким образом, что нужно, «помня о смерти», пытаться получить от жизни все до последнего удовольствия, при этом находя смысл [такой] жизни не столько в них, сколько в охоте за ними. Марциал в плане эпикуреизма придерживается «нейтральных» трактовок — следует спешить «вкусить жизнь»; но превращать жизнь погоню за этим «вкушением», «помня о смерти» пытаться получить от жизни все до последнего удовольствия (при этом находя смысл [такой] жизни не сколько в них, а сколько в охоте за ними) так же не следует (ср. тристих Трималхиона у Петрония). Образ мавзолея Августа в ст. 2 как «усыпальницы великих мира сего», помимо собственно напоминания о смерти значит здесь «тщету мирской суеты», тщету жизни как только стремления добиться «величия, славы, успеха» и пр., вместо разумного наслаждения «простыми благами жизни», такими как, например, косвенный объект эпиграммы — приятная трапеза без излишеств в кругу друзей и близких. Ср. I XV 11—12, II LXVIII 8, IV LIV 3—4, V LVIII 7—8, V LXIV 5—6, VII XLVII 11—12, VIII XLIV 1, VIII LXXVII. ○ Петроний, XXXIV (3—4):

(3) Мы, значит, пьем, и со всем старанием поражаемся великолепию; [тут] раб вносит серебряного скелета, собранного так чтобы суставы и позвонки у него изгибались и вращались в любую сторону. Когда раз-другой он бросил его на стол — так, что подвижная конструкция обращалась бы разными позами, — Трималхион присовокупил:
(4) Горе нам, жалким, увы! Насколь-то людишко ничтожен!
Станем мы все таковы едва нас Плутон запохитит.
Значит, покуда живем — будем от пуза мы жить.

(Плутон. Плуто́н; бог смерти и подземного царства мертвых.)

Петроний, LXXII (1):

— Значит, — молвит, — коль знаем, что быть нам мертвыми, — что ж [тогда] не пожить?

Фет А. А.


Крошкой слыву я. Что я — ты видишь; столовая вмале,
видишь вот из меня Цезаря памятник ты.
Ложа гнети, требуй роз и вина, умащайся ты нардом;
помнить о смерти тебе повелевает сам бог.

Впервые: Фет А. А., «М. В. Марциала эпиграммы», М., 1891, ч. I.


LIX. Крошечной столовой.


2. Цезаря памятник, вероятно, мавзолей императора Августа. Упоминанием о смерти старались возбудить стремление к наслаждениям жизни.

На сайте используется греческий шрифт


© Север Г. М., 2008—2016